Проф. Буренин: Сбербанк «дезориентировал» Транснефть, действуя «недобросовестно»
Профессор МГИМО Алексей Буренин в официальном заключении обвинил Сбербанк в недобросовестности при заключении сделки с валютными опционами, что привело к потере Транснефтью 67 млрд рублей.
Новости судебного процесса между Транснефтью и Сбербанком занимают первые полосы всех деловых СМИ России. В результате сделки со Сбербанком с валютными опционами (сделки на покупку и продажу долларов США) Транснефть в 2015 году потеряла 67 млрд рублей. Компания подала в суд, и Арбитражный суд Москвы в июне признал сделку недействительной, обязав стороны возвратить друг другу ранее уплаченные деньги. Сбербанк подал апелляционную жалобу. 23 августа Девятый арбитражный апелляционный суд Москвы отменил решение суда первой инстанции. Через две недели после объявления решения апелляционной инстанции суд обязан выпустить развернутое обоснование. Его с нетерпением ждут участники рынка – решается вопрос: обманул Сбербанк Транснефть, нарушив принятые стандарты работы на финансовых рынках, или банк поступил честно, а катастрофические потери Транснефти явились следствием непредсказуемого падения курса рубля на рубеже 2014-2015 годов.
Перед первым и вторым процессами в СМИ была развернута беспрецедентная кампания с идеей, что в случае признания правоты Транснефти и отмены сделки случится катастрофа, банки не смогут хеджировать валютные риски, резко вырастет стоимость экспортно/импортных контрактов с зарубежными странами, суды захлестнет вал аналогичных исков, последуют массовые банкротства и прочие ужасы.
Однако тщетно было бы искать в опубликованных материалах профессиональный анализ дела, авторы, носящие статус «экономистов», взывали исключительно к эмоциям. К чести Арбитражного суда первой инстанции, он не поддался на пиар-кампанию, детально разобравшись в обстоятельствах дела. И, как следствие, вынес решение о правоте Транснефти. В своем профессиональном заключении в недобросовестности или некомпетентности обвинил Сбербанк и профессор МГИМО Алексей Буренин.
Справка: Алексей Николаевич Буренин – доктор экономических наук, профессор МГИМО, научный руководитель магистратуры «Финансовая экономика. Рынок ценных бумаг и производных финансовых инструментов», руководитель Школы срочного рынка, автор учебников и монографий по финансовым рынкам, рекомендованных в качестве базовых для студентов профильных специальностей. А. Буренин – один из самых авторитетных специалистов России в области финансовых рынков.
Анализируя соглашение между Сбербанком и Транснефтью, Буренин приходит к выводу, что «предложенная Сбербанком сделка, с точки зрения использованных в ней инструментов, не являлась адекватной для решения поставленной задачи», которая состояла в снижении стоимости обслуживания Транснефтью своих облигаций. Эксперт пишет: «Такой выбор мог оказаться следствием или некомпетентности Банка в области производных финансовых инструментов (что, учитывая статус ПАО Сбербанк как ведущего банка в России, вряд ли может соответствовать действительности), или недобросовестности Банка».
А. Буренин показал, что существовало множество вариантов сделки, при которых достигались бы объявленные цели без рисков для Транснефти. А некоторые детали, в частности, барьерные условия, то есть перевод права на покупку/продажу валюты в обязанность при достижении курсом определенной величины, необъяснимы с точки зрения цели сделки и добросовестной защиты интересов Транснефти.
Эксперт предположил два варианта необъяснимых действий Сбербанка. Один вариант таков: кипрская «дочка» Сбербанка – Сбербанк СИБ – заключила спекулятивный опционный контракт с неизвестной фирмой, в котором содержался риск роста курса доллара относительно рубля. Московский офис подыскал для киприотов зеркальный вариант, который бы страховал кипрский контракт. В качестве такового клиента оказалась Транснефть, отметим – и не только она.
Вариант вполне возможный, так как в ходе суда представители Транснефти отмечали настойчивость менеджеров Сбербанка в заключении опционных контрактов.
Другой вариант: в Сбербанке прогнозировали существенный рост курса в течение следующих двух лет (сделка была заключена в декабре 2013 года), то есть сделка «преследовала исключительно спекулятивный характер и была рассчитана на то, чтобы получить прибыль в связи с существенным ростом курса доллара».
Оба варианта означают, что менеджмент Сбербанка намеренно мог ввести Клиента в заблуждение, т. е., по сути, совершил мошеннические действия. А. Буренин косвенно намекает на это (не прямо же так говорить!), несколько раз отмечая по ходу анализа, что утверждения Сбербанка, представленные в суде в ответ на иск Транснефти, «не соответствуют действительности».
В «Основных выводах» Алексей Буренин заключает, что банк «дезориентировал» своего клиента, действовал «недобросовестно» или «некомпетентно». Отметим, что «некомпетентность» не является основанием для возбуждения уголовного дела или как минимум не влечет за собой реального срока, а «недобросовестность»…
Внимание прокуратуры должен привлечь и такой момент, что неясно, в каком качестве выступал в сделке Сбербанк. Если в качестве консультанта, как считали в Транснефти, то он не имел права продавать клиенту свой финансовый продукт, так как это вызывает конфликт интересов, строго запрещенный всеми существующими нормами поведения участников рынка. Выяснение этого обстоятельства – предмет для самостоятельного судебного процесса. Сбербанку нелегко будет объяснить свою настойчивость в заключении сделки и опровергнуть доводы Алексея Буренина о «несбалансированности» рисков ее сторон.
Прокуратура обязана заинтересоваться данным процессом, так как по похожим опционным сделкам Сбербанка с АХК «Сухой», на которых «Сухой» потерял 13,5 млрд рублей, иск в суд подала именно прокуратура Москвы в интересах РФ в лице Росимущества. В Арбитражном суде Москвы прокуратура потребовала признать ничтожными пять сделок между Сбербанком и АХК «Сухой». Тут Сбербанк немного испугался и предложил прокуратуре и «Сухому» заключить мировое соглашение. Транснефти банк также предлагал мировую, но после выигрыша апелляционного суда переговоры неожиданно приостановил.
После получения полного решения апелляционного суда Транснефть обещала подать кассацию, так что до конца истории далеко.
